Горностаевая мантия

Чубушник Горностаевая мантия

Чубушник горностаевая мантия относится к венечным видам садовых жасминов. Он, как и другие виды, принадлежит к семейству Гортензиевых и относится к листопадным растениям.

Чубушник горностаевый представляет собой вполне компактный кустарник, который в саду выращивается посадкой не выше одного метра, хотя он может вырасти до трехметровой высоты. Его красивые ветви аккуратно склонены к низу. В период цветения, а он достаточно длительный, чубушник весь покрывается белыми полумахровыми цветами, которые источают нежный земляничный аромат. Распускаются бутоны чубушника горностаевого в конце мая.

Листья у кустарника овальной формы, слегка зауженной к верху, на них четко видны прожилки.

Чубушник горностай пользуется огромной популярностью у садоводов не только благодаря своей декоративности, но и морозостойкости. Поэтому он прекрасно подходит для выращивания в нашем регионе.

Правила посадки

Чубушник горностаева мантия абсолютно неприхотливый кустарник. Его выращивание в саду не требует много хлопот. Конечно же, для того, чтобы вырос шикарный цветущий куст необходимо приложить некоторые усилия. И начнем, пожалуй, с посадки.

Для того чтобы на садовом жасмине была красивая листва и крупные белые цветы, высаживать его нужно на хорошо освещенных участках, где в обеденное время будет легкая полутень. При недостатке света у чубушника вытягиваются побеги, они становятся длинными и тонкими, а цветы становятся мелкими.

После выбора участка в саду для посадки чубушника, нужно правильно подготовить почву.

Садовый жасмин любит влажную суглинистую почву. Также в посадочную яму добавляют грунтовую смесь из перегноя, песка и листовой земли.

Поскольку чубушник боится застоя влаги, то участок где он будет расти, необходимо хорошо дренировать. Для этого, в посадочной яме делается дренажный слой до пятнадцати –двадцати сантиметров из крупной гальки, песка, кусков кирпича.

Следующий момент – это посадочные ямы. Их выкапывают до шестидесяти сантиметров в глубину. При планировании групповых посадок для формирования живых изгородей, посадочные ямы делаются на расстоянии полуметров друг от друга.

Теперь несколько слов о самой технике посадки:

• готовятся посадочные ямы;
• укладывается дренажный слой;
• затем на две три засыпается подготовленный грунт;
• в течении недели земля отстаивается, оседает;
• высаживается саженец чубушника, таким образом, что его корневая шейка была на уровне земли;
• сверху саженец досыпается почвой и обильно поливается (на один куст чубушника требуется не менее тридцати литров воды);
• проводится мульчирование прикорневого круга торфом или перегноем.

Посадка саженцев чубушника проводится ранней весной или в первой половине осени.

Есть некоторые нюансы высадки саженцев, которые следует учитывать:

• весенняя посадка проводится до распускания почек на саженцах;
• осеннюю нужно успеть провести до середины октября, чтобы кустарник смог хорошо укоренится и набраться сил для благополучной зимовки.

Выращивать садовый жасмин совсем не сложно. Главное своевременно выполнять определенные действия, которые будут способствовать его благоприятному развитию.

Первым делом, нужно строго соблюдать влажность грунта. Почва, в которой произрастает чубушник, должна быть влажной, но без застоя воды в ней. Чрезмерная влага способствует образованию гнили на корнях. Но если ее будет недостаточно, то куст может раньше времени сбрасывать листья, а бутоны на нем начнут увядать, так и не распустившись.

Поэтому поливают чубушник в весенне-летний период тогда, когда полностью подсохнет верхний слой земли, но не реже чем один раз в неделю. В засушливые жаркие дни частоту поливов можно увеличить до двух или даже трех раз, особенно это касается того времени, когда кустарник обильно покрыт белоснежными цветами. Объем разового полива должен быть не менее двадцати литров. Также нужно следить за состоянием грунта вокруг кустов, его необходимо периодически взрыхлять и очищать от сорняков.

Для полноценного развития жасмина ему необходимы и периодические подкормки.

Весной, пока еще почки не распустились нужно провести первую подкормку минеральными удобрениям. Вторую проводят перед началом цветения.

Осенью кустарник чубушника нуждается в органической подкормке. Для этого перекапывается прикорневой круг и в почву вносится либо древесная зола, либо перепревший навоз или компост.

Чубушник горностаевый, помимо полива и подкормок, нуждается еще и в обрезке. Она проводится весной или осенью, в зависимости от ее характера.

Весной удаляют подмерзшие побеги, сломанные ветви, прорежают кустарник. Также в этот период проводят и формирующую обрезку, хотя ее можно также выполнять и осенью.

Осенью, после того, как чубушник горностаевый отцветет, с куста нужно убрать все увядшие соцветия, удалить слабые побеги и старые ветки.

Все срезы необходимо обработать дезинфицирующими средствами, а землю вокруг куста замульчировать торфом.

Размножение

Чубушник горностаевый в домашних условиях хорошо размножается при помощи:

• черенкования;
• отводками;
• делением куста;
• семенами.

Семенной способ используется редко, поскольку помимо трудоемкости и длительного периода получения результата, при его применении в домашних условиях, практически не сохраняются материнские признаки растения.

Чаще всего садоводы пользуются отводками для получения новых экземпляров. Также можно вырастить чубушник и из зеленных или одревесневших черенков. Они прекрасно формируют корни в воде, после чего их для укоренения необходимо высадить в грунт.

Деление куста чубушника также простой способ размножения. Но его трудность заключается в том, что прежде всего нужно выкопать взрослый кустарник и разделить его на части, которые сразу же высаживаются в грунт.

Исходя из этого, каждый садовник выбирает тот способ, который ему по душе.

Рецензии на произведение «Белая горностаевая мантия»

ух ты..как удачно меня заблудило по стихирному полю) (довольная пошла еще читать)))

Да. это поле, сколько раз ни пахали, а все обрастает сорняками. Будьте начеку.

:)) да ну ее ))эту чеку)

Девушка на картинке чем-то напоминает Юлию Тимошенко )))))))))))))
И где ты только эти картинки берёшь? )
Очень хороший стих, грустный правда, но от этого он ничего не потерял,
наоборот – настраивает на волну переживания.
Теперь отступление. знаю тебя, но всё же попробую сказать, как вижу сам, а не просто как преходящий читатель.
Память не урежешь. Мне всегда нравились и нравятся твои стихи. Но я уверен, что должен идти созидательный процесс.
И те стереотипы, на которых, как на фундаментах стоит твоя поэзия, не должны быть нерушимы! Это моё устойчивое мнение.
Эти мысли я и раньше пытался тебе задвинуть, но встречал твоё несогласие.
Многие не поймут о чём идёт речь, но им и не надо. Есть поэты, у которых
заканчивается поэтическая “влага”, как летом в ручье; есть механики,
которым только дай тему, и они её тебе, здесь же, так обсосут, что хоть на
любой конкурс выставляй! Но стих будет читаться только глазами, как-будто
пазлы перебираешь. Ты другая, ты всё время взлетаешь и стремишься вверх, а тебя словно заворачивают обратно на аэродром.
Нужно крошить свою образную стереотипность. Ирби, ты извини, может не нужно было мне, но я не хочу тебе лгать.
Мне нравится всё, что ты пишешь и как ты пишешь, но ты всё время на каких-то своих кругах.
Без обид! Это просто субъективное мнение о вехах развития твоего стиха, видимых с моей колокольни и ничего больше. Но здесь уместна справедливая оговорка. Если ты собираешься свою поэзию облекать в статус высокого искусства, нужно наверно что-то менять, если нет, то всё оправдано, и твои писательские платформы, а ты здесь мастер, хоть и консерватор, и они у тебя тверды и отточены, жизнеспособны более чем!!
Может быть я на данный момент запутался в “жанровости” твоей поэзии и не могу уже отличить фэнтези от других лирик. Но, по любому, приятно видеть, что ты не останавливаешься, что ты пишешь, и не просто. а замечательные насыщенные стихи!
Я наверно зануда, но всё это не из самых плохих побуждений.

и ты немного опоздала ))))) этот стих я сам выбрал ))

Я прекрасно понимаю, о чем ты говоришь.

Однако не могу понять не только тебя , ино МНОГИХ других, которые думают, что я претендую на высокое искусство и лавры классика для потомков:))))

Я пишу ПОТОМУ, что не могу не писать..Я просто выпускаю в эфир “пар”, иначе взорвусь.

Мне не нужны чужие аэродромы. Я могу ВСЁ. – И обсасывать тему любую, и писать простые и сложные стихи. и разные жанры. И развиваться могу. Но есть только одно НО – я пишу, чтобы н разучиться дышать. а не дышу, чтобы писать.

Я просто живу. просто учусь заново жить. и не собираюсь покорять чужие аэродромы.. чужие небеса .. и чужие раи. а тем более мне не тесен свой ад:)))

Поступило несколько предложений из твоего персонального ада )))))
Ушёл бродить ))

Я вижу, что ты начал не с тех. первые три ссылки – самые главные:)

Хорошо написано. И если бы ваша героиня посмотрела на белый горностай под другим углом, то его озноб не был бы столь мучителен.
Как средство от озноба:
https://stihi.ru/2010/05/05/3816
Всего доброго,

Спасибо:))))))))))))))))) Моя героиня любит смотреть с разных ракурсов:))) и снизу и сверху:)

. но всегда в положении лёжа (так выглядят улыбки)

НЕт, это я голову наклоняю:)

Значит у Вас шея на зависть Плисецкой.

смотрела в зеркало. хорошая шея:)

Не просто хорошая, очень хорошая, но на 90 градусов – не получится.

А я всем корпусом – с плечами наклоняюсь:)

Ой, как неудобно, долго не протянуть, да и улыбка будет:-(((((((

Вовсе нет. мне не 94 года:)))))))))))Нормально.

Ужель 49 ? Минута – не больше.

А я что выгляжу на 49. Ужас. Так и повеситься с горя не долго.

Ой, я просто 9 и 4 поменял местами – у нас ведь все наоборот: по принципу поп свое, а черт свое.

ужас. логика ужасная

Все, Ваша взяла, сдаюсь.

Я нынче не беру пленных:))) Отпускаю:)

Здравствуй Ирбис!
Очень очень красивый стих.
Никак не мог ответить.(
Не писалось совсем совсем.
https://www.stihi.ru/2010/05/07/1696
Грустновато получилось, но ритм успокаивает.
С майским теплом,
Сергей.

Я ждала тебя. И рада снова видеть тебя.

Разбитых белых чашек позвонки – вскрыли меня
и программирую ветрами твой маршрут – замер
И чувствую твоих обид озноб… – вот Вы умница! Резонирую.

:)))))))))))))))))))) теперь и я вибрирую улыбками:)))

У вас богатый внутренний мир .
Замечательные стихи ..
Мне очень понравились ..
С теплом Юлиана .

Только человек с богатым внутренним миром может понять:))

Да, вы с Серёгой точно всех добьёте!
Я – точку сингулярности (проспал),
Разглядывая как с Кремля на корте
Снимая галстук, вытворяли «па».
Играли в теннис? Да! На наши души,
По капелькам проигрывая май,
В котором слышал, но уже не слушал
О чём шептала немотой зима.
Поручики ушли, махнув рукой.
Или страна от них спасалась бегством?
У нас красиво пьют за упокой,
Опохмеляясь сказками из детства.
и в позвонках (вколоченных гвоздей)
хватило – взгляд вцепился в спёртый
и серый воздух – нас вели к узде
ещё живых, уже пиная мёртвых.
Ветра от вакханалии программ
Уже забыли ноты всех ноктюрнов
Сбиваясь в стаи, привыкают к нам,
Играя джаз безумия на урнах.
И с мясом были вырваны замки,
И прошлое сменило измеренье,.
И на луне отчётливо клыки
Оставили в следах укуса тени.
Сама с собой, играющая память
В песочнице у Дауна в руках.
Напоминает «чеховское»… камень,
Уже лежащий… но не ведом страх..

Учусь дышать, не открывая глаз,
в утробе кровью постигаю… пропасть.
За точку сингулярности б попасть,
И вместе с Богом починить наш компас.
***
пусть будет шуткой

НЕожиданно. Интересно. шутливо. – таое сочетание имеет право претендовать на шедевр:)))) Теперь буду бояться, что люди будут приходить не стиих мои читать, а ВАш комментарий:))))

. и еще один шедевр.
рифма цепляет, не избитая.
“кровь в сироп”, “Учу слова любви я, как латынь…”, “столетие рассыпав в горсть минут…”, ” программирую ветрами твой маршрут” – это просто афоризмы, метафоры, как угодно можно назвать.
Здорово!
От души.

Горностаевая мантия

• ЖАНРЫ 359
• АВТОРЫ 258 071
• КНИГИ 592 348
• СЕРИИ 22 117
• ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 552 664

В тени горностаевой мантии

У Елизаветы английской, Марии шотландской, Христины шведской, у всех русских императриц и большей части тех женщин, которые были вольны в своих действиях, имелись фавориты или любовники. Вменять это им в преступление было бы делом малоучтивого ригориста. Но одна Екатерина II, воплощая легенды о царице Савской и подчиняя любовь, чувство и стыдливость, присущие ее полу, властным физиологическим потребностям, воспользовалась своей властью, чтобы явить миру единственный в своем роде скандальный пример. Дабы удовлетворить свой темперамент, она имела бесстыдство учредить придворную должность с полагавшимися при ней: помещением, жалованьем, почестями, привилегиями и, самое главное, с четко предписанными обязанностями. Из всех должностей именно эта исполнялась наиболее добросовестно.

В понедельник Петрова поста 1761 года, часу в девятом, въехала в Москву через Тверскую заставу почтовая тройка, имея в заснеженной кибитке одного седока. Старая столица просыпалась рано, да вставала поздно. Пользуясь безлюдьем, ямщик погнал по Тверской. Потом где‑то свернул, брызнули комья мерзлого желтого снега. Еще поворот, еще и еще. Проскрипели полозья по льду. Лошади вынесли кибитку на высокий западный берег коварной речки Неглинной, веснами разливающейся и затопляющей весь восточный берег. Вот проскочили мимо двор князя Лобанова‑Ростовского,[2] где ныне здание Большого театра. И лишь на Петровке, немного не доехав до раскинувшегося владения князей Щербатовых,[3] ямщик натянул вожжи. Прозвучало такое желанное после долгой дороги русское «Тпр‑ру!». Лошади стали, дыша паром…

Седок в нагольной шубе тяжело вылез на снег, потопал затекшими ногами. Не поднимая бритого мятого лица, глянул искоса, охватив единым взглядом глухой забор с воротами, закрывающий господский дом со всеми ухожами, садом, огородом. Отметил наметенный сугроб у калитки, чертыхнулся. Знать, не пользуются по снежному времени, а вычистить — рук нет. Обленились без хозяина.

Похоже было, что приезда секунд‑майора Протасова после продолжительной отлучки в собственном его московском доме не ждали… Но тут, слава Богу, хлопнула дверь людской, и в морозном воздухе разнесся звонкий голос:

Пропихнув плечом калитку, приезжий прошагал по двору и, поднявшись на высокое крыльцо, вошел в дом. В сенях скинул шубу на руки камердинеру, побил сапогом об сапог, после чего вошел в переднюю. Пока разматывал башлык да снимал шинель прихожая наполнилась людьми. Вышла супруга Анисья Никитична. Поклонилась:

— С приездом вас, Степан Федорович, с благополучным прибытием.

— Спаси Бог, — пробурчал в ответ, и, не глядя на посторонившихся домашних, направился в гостиную. Большое зеркало в рост отразило его фигуру, короткий, тесный в плечах новый гвардейский кафтан на прусский манер, с красным воротником и широкими обшлагами, обшитыми бранденбурами,[4] камзол и брюки соломенного цвета. Протасов задержался, некоторое время глядел, выпятив губы, на свое отражение.

— Тьфу! — плюнул на стекло, повернулся круто на каблуках и пошел в кабинет. В дверях остановился, крикнул: — Михайла! Неси вина.

Три дня не переставая бегал камердинер Мишка от дверей барского кабинета к ключнице Агафье и в кладовую, покуда сам не свалился от опивок. Анисья Никитична велела окатить Мишку водой, дабы привесть в чувство, а когда дело не вышло, перекрестясь утайкой, направилась в кабинет сама, но скоро вышла назад с лицом красным и расстроенным…

Протасовы испокон веку жили в Москве. Здесь в Белом городе стоял дом со многими различными строениями, раскинутыми на семистах, а то и поболе квадратных саженьях родового имения. Все отвечало характеру исконной московской жизни: каждому двору жить независимым особняком. Все свое: во дворе — конюшня, людская, сараи, погреба. За домом — сад и огород, спускающийся к речке, а стало быть, и баня.

По сказаниям старинных летописцев, род Протасовых значился от московского боярина Луки Протасьевича, посла хитрого и коварного московского князя‑скопидома Ивана Даниловича Калиты к великому князю тверскому Александру Михайловичу в лета 6833–6835 от сотворения мира, или, другими словами, в 1325–1327 годах.

В том последнем 1327 году приехал в Тверь очередным послом от великого хана Узбека какой‑то ханский сродник: то ли Чол‑хан, то ли Шевкал, русские летописцы писали его разно. Вместе с ним прибыли ордынцы‑воины. Татары, по обычаю, сразу стали грабить горожан. Тверичи запросили защиты у князя, но тот, не имея довольно дружины, велел терпеть.

Московский посол, боярин Лука Протасьевич, тотчас нарядил гонца в Москву с доносом о событиях. Малое время спустя посланец воротился с наказом: в смуту не вмешиваться и грамот более на Москву не слать, понеже князь Иван Данилович из града своего отъехал. Однако ниже тайной цифирью, на случай перехвата, шла подробная инструкция образу действий боярину. И пошли, пошли, откуда неведомо, по городу слухи, что‑де Щелкан сам думает княжить в Твери, а иные города: Кашин да Микулин, Кснятин, Дорогобуж и Холм желает раздать прибывшим татарам. При том‑де всех христиан станут приводить к магометанской вере, а несогласных побивать или угонять в Орду. Называли и день, в который будто намеревались татары исполнить свой замысел — Успенье, потому‑де что окончена будет жатва. Князь Александр слухам велел не верить, но сам пребывал в нерешительности…

Летописи рассказывают, что бесчинства татар и тревожные слухи не столь напугали, сколь ожесточили тверичей. Ждали только малого повода, который, как всегда, скоро и явился. Утром в день Успения Пресвятой Богородицы повел городской дьякон Дюдко свою молодую, гладкую кобылу на водопой к Тверце, ан набежали татары. Кинулись отнимать у дьякона лошадь. И тот возопил о помощи…

Как и всякий русский бунт, восстание было бестолковым и кровавым. Били виноватых и невинных, били и вовсе непричастных. А уж грабили и вовсе всех, кто не мог дать отпор. Ордынских купцов, что приехали с Щелканом, перебили и перетопили до единого. Заедино пожгли да пограбили и своих. Сам ханский посланник затворился было в старом княжеском доме, но теперь уж и сам князь Александр велел подпереть двери и зажечь двор. Погибли татары в пламени. Раздуванил в азарте разгулявшийся народ и московское подворье. Но не сожгли, и то спаси Христос. Лука Протасьевич жалел одного — поразбежались невесть куда девки из дому, а был он любосластен. В девичьей, чай, с полдюжины ласковых красавиц содерживал…

Московский князь Иван ранее других оказался в Орде, где и донес с сокрушением великому хану о приключившемся. Об чем меж ними совет шел — неведомо, только в скором времени явился Иван Данилович у границ княжества Тверского с суздальским ополчением и пятьюдесятью тысячами татарских воинов. Сказать, что войско Калиты разорило Тверь, значит, не сказать ничего. По выражению тех же летописцев, татары «положили пусту всю землю Русскую, но спаслись Москва — отчина Калиты, да Новгород, давший две тысячи серебра татарским воеводам и множество даров». А московский князь воротился из Орды с ярлыком на великое княжение.

С той поры и служили Протасовы российскому престолу. Как велено было, так и служили, по вековечному российскому принципу: «Была бы милость государева, всякого со всего станет». Были Протасовы воеводами, были жильцами, были стряпчими. Имели столбовые вотчины, кое‑что по боковому наследству, но не чересчур…

Коронационные одеяния

На нем был «великолепный белый атласный камзол с нагрудником из алой парчи, усеянный алмазной пылью и опушенный горностаем. Поверх камзола накинут был белый с золотом парчовый плащ с изображением герба из трех перьев, подбитый голубым атласом, испещренный жемчугами и другими драгоценными каменьями и застегнутый брильянтовой пряжкой. На шее у него висели орден Подвязки и многие иноземные ордена», – всякий раз, когда на него падал свет, драгоценные каменья сияли ослепительным блеском.

Марк Твен. «Принц и нищий» (перевод К. Чуковского, Н. Чуковского)

В течение коронации монарх несколько раз меняет одежды, и каждый предмет имеет свое особое символическое значение. Список предметов церемониального туалета с годами меняется мало. Однако многие из них обычно шились заново, специально для нового монарха, вплоть до времен королевы Виктории, затем же традиция изменилась. К примеру, некоторые из облачений Елизаветы II надевали в свое время и ее отец, и дед.

Вот что король Георг IV надевал во время своей коронации в 1821 г.:

– Далматика, или «имперская палла», «открытая палла». Это треугольная мантия, которая накидывается на плечи, ниспадая спереди и сзади. Во время Гражданской войны в Англии (1642–1652) старинная, вышитая золотыми орлами мантия была утрачена, так что вместо нее сделали новую, из парчи. Наружная часть заткана золотом и серебром и вышита цветами; подкладка из кармазинной, темно-красной тафты (у Елизаветы II была четырехугольная мантия из кармазинного шелка, вышитая серебряными коронами, национальными символами и серебряными имперскими орлами). В отличие от других церемониальных одеяний она связана не столько с духовной, сколько со светской ролью монарха.

– Верхняя туника, «сюрко», или «закрытая палла». Одеяние с широкими простыми рукавами, из очень плотной золотой парчи, вышитое золотом. К нему прилагается пояс из той же ткани, с золотой пряжкой, к которому крепится меч. (У Елизаветы II оно из золотистого шелка, с подкладкой из розового шелка, отделано золотым кружевом и заткано национальными символами; весит это одеяние около 10,5 кг).

– Армилла, или стола. Нечто вроде шарфа из той же ткани, что и верхняя туника, с подкладкой из кармазинной флорентийской шелковой тафты, длиной около 114 см и шириной около 7 см. На концах ленты из этой же тафты – чтобы привязывать к рукам. (Нынешняя стола – из золотистого шелка, на подкладке из розового, вышита золотом, серебром, украшена драгоценными камнями и золотой каймой). Армилла – священническое украшение, которое используется во время мессы; издавна используется она и при коронациях. Уолсингем, описывая коронацию Ричарда III, упоминает, что сперва на короля надели тунику Св. Эдуарда, а затем далматику. Генрих IV, говорят, был облачен во время своей коронации в одежды епископа, в далматику в виде туники, а на шею была надета стола.

– Colombium Sidonis, или стихарь – одеяние без рукавов. Оно сшито из тонкого белого батиста и отделано кружевом. Вырез довольно глубокий, открывает шею, ключицы и часть груди. «Это древнее одеяние епископов и священников», оно символизирует начало начал королевской власти – народ.

– Кармазинное сюрко. Одеяние из атласа кармазинного цвета, по покрою напоминающие верхнюю тунику. Это, можно сказать, основное одеяние монарха во время церемонии. Мантии, туники и прочее – все это надевается поверх него. (Когда короновалась Елизавета II, то для нее сшили платье.).

– Пурпурное сюрко. Парное к кармазинному, и если первое надевается в начале церемонии, то это – в конце.

Елизавета II в коронационном платье. 1953–1954. Художник – сэр Герберт Джеймс Ганн

Есть еще несколько церемониальных одеяний, которые используются во время коронации:

– Одеяние для помазания. Очень простое и скромное, в отличие от остальных. Белое, без каких-либо украшений и отделки, завязывается на спине.

– Государственная мантия из кармазинного бархата, которую еще иногда называют парламентской мантией. Ее монарх, в отличие от перечисленного, надевает не раз в жизни, на коронацию, а значительно чаще – на ежегодное открытие парламента. Это мантия, отделанная горностаем, которая переходит в длинный шлейф, подбитый горностаем же. Елизавета II сочла, что в подбитой мехом мантии ей будет слишком жарко, и по ее указанию подкладку сделали из атласа цвета слоновой кости. Чтобы ни единое пятнышко не замарало прекрасный атлас, ткацкий станок, за которым над ним работали, был защищен стеклом и пластиком. Юной ткачихе, дочери деревенского маляра, было всего семнадцать лет, а вышивальщицы, которые затем расшили мантию золотом и отделали по краю горностаем, были немногим старше.

– Имперская мантия из пурпурного бархата. Пурпур – цвет императоров, именно поэтому одежды этого цвета монарх надевает в самом конце церемонии, когда уже законно «помазан на царство». Именно в ней он покидает Вестминстерское аббатство. Это мантия из пурпурного шелка, тоже с длинным шлейфом, отделанная горностаем.

И, конечно же, в этот день, помимо церемониальных одежд во время самой коронации, король – или королева – появляются в парадных одеяниях, соответствующих торжественности случая.

Вот как выглядели молодой король Генрих VIII и его первая супруга Катерина Арагонская в день своей совместной коронации в 1509 г.: «Верхнее платье Его милости было из кармазинного бархата с отделкой из горностая; мантия была из тисненой золотой парчи, расшитая бриллиантами, рубинами, изумрудами, крупным жемчугом и другими дорогими каменьями; попона его коня была из золотой парчи, с широкой каймой из горностая. Его королева ехала в паланкине, который несли две белые лошади, убранные в золотую парчу. Сама она была облачена в белый расшитый атлас, ее длинные волосы были распущены и ниспадали с плеч, что было очень красиво, а на голове была корона, украшенная дорогими каменьями с Востока».

Королева Елизавета II для своей коронации в 1953 г. заказала платье у того же кутюрье, который создал ее прекрасный свадебный наряд. Норман Хартнелл очень серьезно подошел к вопросу и долго работал в Лондонской библиотеке и различных музеях, изучая коронационные одеяния предшественников молодой королевы.

Белое атласное платье с пышной, расширяющейся книзу юбкой, было покрыто вышивкой, при этом каждая деталь узора была символом одной из стран Британского содружества. Англию представляла роза Тюдоров, вышитая розовым шелком, жемчугом, розовыми стразами, золотыми и серебряными нитями. Уэльс – лук-порей, вышитый белым и зеленым шелком, также дополненный стразами. Шотландию представляли цветы чертополоха, вышитые бледно-лиловым шелком и аметистами, цветочные чашечки же были вышиты бледно-зеленым шелком, серебром, и украшены «капельками росы» из стразов. Ирландский трилистник тоже был вышит зеленым шелком, но более яркого оттенка, и серебром. Для канадских кленовых листьев выбрали зеленый шелк, прожилки были вышиты золотой нитью с хрустальными бусинками. Для цветов австралийской мимозы подобрали ворсистые шерстяные нити желтого цвета, а для листьев – зелень и золото. Новозеландский папоротник вышили нежно-зеленым шелком, а прожилки на листьях – серебряными нитями с хрустальными бусинами. Цветы южно-африканской протеи были вышиты розовым шелком, прожилки на них – серебром, а листья – темно-зеленым шелком и розовыми стразами. Лепестки индийского лотоса были из перламутра, кроме того, были использованы речной жемчуг и стразы, а цейлонский лотос создали из опалов, перламутра, стразов и светло-зеленого шелка. Колосья пакистанской пшеницы сделали из стразов, листья – из золотистого хрусталя; джут – из зеленого шелка и золотых нитей; хлопок вышили серебром, а его листья – зеленым шелком.

Чтобы создать это чудо, потребовалось работать над ним три тысячи часов! Трогательная деталь – среди ирландских трилистников один оказался с четырьмя лепестками. По указанию мистера Хартнелла его вышили на левой стороне юбки, в том месте, к которому королева должна была постоянно притрагиваться. Ей самой ничего не сказали заранее. Так, на счастье…

Государственная мантия Елизаветы II из кармазинного бархата была из бархата, сотканного вручную – огромная редкость в наше время.

Правда, каким бы потрясающим ни было коронационное платье этой королевы, мало кто по роскоши нарядов в день своей коронации мог сравниться с уже упоминавшимся Георгом IV. Его коронация была одной из самой дорогостоящих за всю историю страны. Бархатная мантия, чей роскошный длинный шлейф, расшитый золотыми звездами и подбитый горностаем, был длиной более восьми метров, и остальные церемониальные одеяния обошлись в астрономическую по тем временам сумму, двадцать четыре тысячи фунтов (теперь это почти миллион)!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.